Самая нереалистичная революция, но вполне достоверные пираты в роду Кенуэев.
В третьей и четвёртой номерных частях Assassin’s Creed, а также в нескольких то ли дополнениях, то ли спин-оффах можно найти как примеры самых исторически точных сюжетов, так и совсем уж откровенного бреда. А главной бедой этих игр стало навязчивое желание Ubisoft затронуть как можно больше тем, событий и эпох, показать максимум персонажей.
Продолжаем наш разбор серии Assassin’s Creed с точки зрения реальных исторических событий.
Часть I. Крестовый поход и Италия Ренессанса
Часть II. Америка и Карибские острова
Часть III. Париж и Лондон
Часть IV. Мифы и легенды
Assassin’s Creed III
Большая часть сюжета Assassin’s Creed III посвящена войне за независимость Соединённых Штатов — периоду, в котором и так хватало героев, злодеев и заговоров. Но игра зачем-то повторяет ошибку «трилогии Эцио» и начинает перетасовать стороны конфликта, обеляя и очерняя отдельных персонажей. Как правило, больше всего достаётся «лоялистам» — союзникам Британии.
Источник
Например, английского полковника Эдварда Брэддока игра показывает неумелым трусом, который в решающий момент убегает, бросая своих солдат на верную смерть. Хотя на самом деле он отличался недюжим по военным меркам героизмом и погиб в одной из заведомо проигранных битв, оставшись на поле боя со своими солдатами.
Сюда же можно отнести и политика Уильяма Джонсона, который во второй половине XVIII века отстаивал интересы коренных американцев. Отстаивал своеобразно и исключительно на благо Британии, иногда выкупая земли индейцев по грабительским ценам. Но всё же успешно — мохоки даже приняли его в своё племя и нарекли «человеком, который говорит великие речи».
Словом, не очень понятно, почему в игре Джонсон угрозами заставляет ирокезов поддержать его, а всех отказавшихся грозится расстрелять. За такие выходки главный герой Коннор его в итоге и убивает — кстати, время и место смерти совпадает с настоящими, тут стоит отдать Ubisoft должное.
Для доктора Бенджамина Чёрча краски сгущать не пришлось — он на самом деле был британским шпионом и регулярно отправлял лоялистам секретные донесения. Умер реальный доктор на корабле, который пропал без вести посреди Карибского моря, что игра превращает в спланированную атаку Коннора с отцом на Чёрча.
К «патриотам» — сторонникам независимости Соединённых Штатов — сценарий игры относится гораздо бережнее, хотя некоторым персонажам авторы добавили героизма или воинственности.
Например, в игре показан отец-основатель США и предводитель антибританской организации «Сыны свободы» Сэмюэл Адамс, организовавший Бостонское чаепитие — акцию протеста, с которой фактически началась Американская революция. Правда, настоящее «чаепитие» задумывалось как мирный протест, а в беспорядки превратилось из-за ответных действий британских офицеров. Игра же показывает акцию как тщательно спланированную бойню, а Адамса — как отчаянного террориста.
Самое странное игровое воплощение получили мохоки — племя главного героя — и первый президент США Джордж Вашингтон. Настоящий Вашингтон ушёл с военной службы в 1758 году, хотя потом ещё долго поддерживал Британию. Но его игровое воплощение два года спустя всё ещё служит короне и отдаёт очень странный приказ — сжечь деревню мохоков.
Дальше начинаются нестыковки. Во-первых, реальные мохоки в те годы почти всегда выступали как раз на стороне Англии. Во-вторых, сжечь деревню союзников — это военное преступление, а Вашингтон никогда не был замечен в чём-то подобном. В-третьих, непонятно, как после этих событий молодой мохок Коннор начинает поддерживать патриотов США и его племя принимает это решение. Если бы настоящий индеец в те годы объявил, что будет воевать против Британии, он бы стал предателем в глазах сородичей.
Сценаристы Assassin’s Creed III часто придумывают какую-то свою Америку XVIII века, хотя иногда (возможно, случайно) их сюжеты всё же совпадают с реальной историей. Например, некоторые этапы войны в игре показаны с чуть ли не документальной точностью — как сражения под Лексингтоном и Конкордом и отступление британской армии, которая понесла большие потери из-за атак ополченцев. Авторы даже учли, что до сих пор неизвестно, какая сторона первой открыла огонь.
Также игра достоверно показывает отношение к расам в те годы. Так, темнокожий наставник американского братства ассасинов Ахиллес Дэвенпорт, который в XVIII веке владеет целым особняком, — это вполне реальный сценарий. До войны за независимость любой человек с любым цветом кожи мог заявить право на незанятый клочок земли и построить там дом.
Assassin’s Creed III
Городам в Assassin’s Creed III уделяется меньше внимания, чем в других играх серии, так как огромная часть сюжета проходит в полях, лесах и военных лагерях. Разработчики собирались воссоздать реалистичный Нью-Йорк конца XVIII века, а потом сжечь его дотла — то есть показать великий пожар 1776 года. Но в конце концов этот эпизод вырезали из игры, а игровые Нью-Йорк и Бостон сильно упростили. Сами авторы потом признавались, что им просто не удалось найти достоверных источников и городских карт, чтобы как следует воссоздать города.
А ещё игровой Нью-Йорк слишком облагорожен. В годы Революции город заслужил славу захудалого местечка, главным украшением которого был квартал красных фонарей. Солдаты обеих армий регулярно уходили в самоволку, чтобы посетить городские бордели, а сам город они называли «святой землёй». Проблема стала настолько массовой, что целые взводы страдали от венерических заболеваний — причём больным не то чтобы не давали отдохнуть, а строго штрафовали (понятно же, откуда заразу занесли).
Источник
Assassin’s Creed IV: Black Flag относится к реальной истории с гораздо большим уважением, чем третья номерная игра в серии. Сценаристы действительно потратили много сил на изучение пиратских биографий, традиций и повседневного уклада. А почти все неточности в игре можно свести к вынужденным геймплейным корректировкам.
Assassin’s Creed IV: Black Flag
Игра даже начинается достоверно — вторая глава Black Flag реалистично показывает страшный шторм 1715 года, в котором сгинули 11 кораблей испанского Серебряного флота со всеми драгоценностями в трюмах. А незадолго до этого главный герой встречает Стида Боннета — честного дворянина и успешного предпринимателя, который потом подался в пираты просто ради приключений, что тоже сходится с историческими фактами.
Позже в игре появляются и другие известные пираты тех лет, причём по большей части они соответствуют своим историческим прообразам. Англичанин Чарльз Вейн и правда отличался поразительной даже по пиратским мерком жестокостью. Разбойница Мэри Рид выдавала себя за мужчину и обычно называла себя Джеймсом Киддом — тут тоже нет ошибок.
Знаменитый Эдвард Тэтч по прозвищу Чёрная Борода — вообще одна из самых удачных и достоверных находок в Black Flag. Игра учитывает даже такие тонкости, как странное произношение его фамилии: варианты «Тич» и «Тэтч» до сих пор обсуждаются историками. А основные этапы пиратской карьеры Чёрной Бороды вроде блокады Чарльзтауна и смерти можно считать почти документальными.
Assassin’s Creed IV: Black Flag
Настоящий Чёрный Борода вряд ли был таким же добродушным, как показывает Black Flag, но и жестоким мерзавцем он не слыл. Если верить многим историческим записям, Тэтч ни разу в жизни никого не убил, а к пленникам на корабле относился с большим уважением. Пират предпочитал запугивать своих врагов — истории о зажжённых фитилях в шляпе Тэтча недалеки от истины.
С валлийцем Бартоломью Робертсом всё не так однозначно. Отдельные детали жизни «Чёрного Барта» показаны очень достоверно. Например, воодушевляющий монолог Бартоломью по случаю избрания в капитаны почти в точности повторяет настоящую речь, которая сохранилась в исторических записях. Попытки навести порядок среди пиратов, искоренить пьянство и азартные игры на корабле, любовь к музыке и искусству — всё это тоже совпадает с реальной историей.
Но при этом игра не всегда показывает, насколько жестоким (хоть и успешным) на самом деле был Робертс. Например, Black Flag даже не упоминает случай, когда Чёрный Барт потопил корабль с рабами, отправив на верную смерть почти 80 человек. Учитывая, что в игре Робертс выступает скорее отрицательным персонажем, его настоящим злодейским деяниям уделено слишком мало внимания.
Assassin’s Creed IV: Black Flag
Зато пиратская жизнь и устои показаны в основных и побочных заданиях Black Flag как следует. Например, игра здорово изображает пиратскую демократию, которая оговаривалась в кодексе — своего рода конституции, которую должны были подписать все члены экипажа. Голосованием пираты принимали решения по всем важным вопросам — так большая часть команды могла легко избрать нового капитана, если прежний их чем-то не устраивал.
Assassin’s Creed IV: Black Flag
А когда игроку приходится спасать очередного несчастного матроса от виселицы, это может выглядеть как самосуд и произвол властей. На самом деле всё было чуть более официально, и Black Flag пару раз это реалистично показывает. Пойманных пиратов всегда ждал суд, но фиктивный: быстрое заседание с быстрым обвинением и быстрой же казнью — обвиняемых часто вешали на следующий же день.
Assassin’s Creed IV: Black Flag
Также Black Flag отлично показывает повседневную мотивацию пиратов, которые относились к своей разбойничьей карьере как к рутинному ремеслу и способу заработать денег на существование. На этом фоне выделяется только главный герой — мечта Эдварда Кенуэя урвать один большой куш, чтобы потом отправиться домой и стать примерным семьянином, по меркам тех лет выглядит нереалистично.
Assassin’s Creed IV: Black Flag
Вопросы к достоверности возникают, когда Black Flag поднимает тему рабства. В игре часто можно встретить темнокожих пиратов, и это реалистично — в те года пиратские экипажи в целом состояли из беглых рабов примерно на 30%. Жизнь на корабле и вероятность закончить её на виселице представлялись рабам более радостной перспективой, чем бесконечная работа на плантациях.
Источник
Но вот дружба, как между Эдвардом и темнокожим квартермейстером Адевале, встречалась далеко не всегда. Гораздо чаще пираты оформляли беглых рабов как свою собственность, хотя иногда это делалось для их же защиты. А тот же Чёрный Борода, в команде которого встречались темнокожие матросы, не брезговал работорговлей.
Assassin’s Creed IV: Black Flag
Сценаристы Ubisoft возвращаются к теме рабства в спин-оффах серии, но с переменным успехом. Liberation хорошо показывает сегрегацию и отношение к «цветным» людям. На разных островах Карибского моря на этот счёт были свои правила, а кое-где мулаты могли даже считаться знатью. А вот восстание рабов из Freedom Cry больше похоже на выдумку: такое случалось очень редко, а революционные настроения жестоко подавлялись, чтобы рабы даже не думали о побеге.
Куда больше скепсиса у историков вызывают не сами пираты в Black Flag, а их суда и морские сражения. Например, корабли в игре перемещаются и маневрируют гораздо быстрее, чем в реальности могли даже самые лёгкие бриги. А отчаянные пушечные перестрелки — это вообще что-то из Голливуда. Настоящие пираты обычно просто поднимали чёрный флаг и делали предупреждающий залп, чтобы запугать своих жертв и вынудить их сдаться.
Причём чем сильнее игрок прокачивает корабль Эдварда, тем менее реалистичными становятся морские сражения. Например, на «Галку» можно установить таран — совершенно дикий для пиратской эпохи элемент. Пираты, наоборот, старались захватить корабль невредимым, чтобы ненароком не испортить товар на нём. К тому же целый корабль можно было всегда присоединить к своему флоту, а его команду — оставить на ближайшем острове.
Assassin’s Creed IV: Black Flag
Часть I. Крестовый поход и Италия Ренессанса
Часть II. Америка и Карибские острова
Часть III. Париж и Лондон
Часть IV. Мифы и легенды